Александр ПАВЛОВ: Работать на «невозможную» цель

На сайте областного уполномоченного по противодействию коррупции (должности, кстати, уникальной для России) есть раздел, в котором пользователям предлагается ответить на вопрос: «Как можно победить коррупцию?». Лидирует, как и следовало ожидать, такой вариант ответа: «Победить коррупцию в России невозможно». О том, что делается для того, чтобы «невозможное стало возможным», – в нашем интервью с Александром Павловым, более двух лет занимающим упомянутую должность.

- Александр Федорович,все цифры и документы, связанные с деятельностью уполномоченного, есть на Вашем сайте (адрес веб-ресурса: http://www.anticorrupt-ul.ru – Ред.). Я имею в виду и мониторинг эффективности антикоррупционной работы, и данные многочисленных экспертиз. Все это, в основном, рассчитано на специалистов и написано достаточно «тяжелым» языком. Если говорить не на юридическом, а на «человеческом»: что сделано Вами за этот год? Попадались ли примеры «вопиющей» коррупции?

- Главная моя задача (а также сотрудников аппарата уполномоченного) – это мониторинг документов и реальной ситуации с целью выявления коррупции. Под документами имеются в виду, прежде всего, нормативные правовые акты. Приведу конкретный пример: в этом году антикоррупционной экспертизе были подвергнуты 1200 нормативных правовых актов, принятых исполнительной властью региона. 14 процентов из них имели ряд коррупционных признаков, в результате которых областной бюджет мог бы потерять около 3 миллиардов рублей. При этом особое внимание было уделено целевым программам: это и понятно, ведь здесь зачастую сосредоточиваются огромные финансовые средства.
Также весьма неплохо сработала созданная в этом году по нашей инициативе межведомственная комиссия по оценке проектов целевых программ: удалось исключить необоснованно заложенные в указанные проекты бюджетные ресурсы на сумму около 8,5 миллиарда рублей.

- Какие целевые программы особенно «проштрафились» в 2011 году?
- Можно назвать программу «Школьные окна»: в результате нашей экспертизы было выявлено, что цены на пластиковые окна оказались завышены в 1,5-2 раза. В итоге деньги на программу остались прежними (1 миллиард ежегодно), а количество окон, установка которых запланирована в образовательных школах, существенно увеличилось. Еще один показательный пример – создание региональной геоин-формационной системы «ГИС Ульяновск». Экспертиза выявила не только завышенную стоимость этой программы, но и факт некачественной подготовки технического задания. Пока «30-ГИС» находится на стадии обсуждения, но мы свое мнение озвучили – далее решение должны принимать областное Правительство и губернатор.

- Помимо работы с документами, Вы упоминали «мониторинг ситуации»…

- Да, еще одно направление нашей работы – проверка эффективности работы той организационной структуры противодействия коррупции, которую нам удалось создать за последние два года. Я подразумеваю связку: ответственный за борьбу с коррупцией в какой-либо конкретной организации – общественные советы – юристы-эксперты. Была также разработана рейтинговая система, которая позволяет нам сопоставлять различные организации и структуры власти. Другими словами, руководствуясь объективными показателями, мы можем ставить оценку конкретным руководителям – в зависимости от их работы, направленной на противодействие коррупции.
Что касается общественных антикоррупционных советов, то они достаточно активно создаются и развиваются в нашей области. Правда, здесь важно не превратить эту работу в формальность: значимо не количество советов и проведенных заседаний, а их работа по конкретными коррупционным проявлениям.

- В последнее время нередко приходится читать сообщения на тему антикоррупционных уроков в ульяновских школах. На Ваш взгляд, подобные уроки действительно полезны?

- Дело в том, что одна из причин коррупции – это отсутствие в нашем обществе нетерпимого отношения ко взяточничеству и мздоимству. Такое отношение можно сформировать только «с младых ногтей». В свое время нам удалось разработать специальный учебно-методический комплекс и с помощью областного Министерства образования внедрить элементы антикоррупционного образования в большинстве школ нашего региона. Пришлось, конечно, преодолеть стену непонимания и нежелания со стороны педагогов работать по этой тематике. Однако теперь ситуация меняется: становится очевидным, что если мы не воспитываем нетерпимость к коррупции со школьной скамьи, то борьба с этим социальным злом будет бесконечным процессом. Естественно, эффективность таких уроков во многом зависит от учителей, их умения преподнести эту тему доступно и интересно.

- На городском общественном Совете по противодействию коррупции нередко приходится слышать о проблемах взаимодействия со СМИ: редакции не очень охотно предоставляют место для размещения материалов по антикоррупции.

- Эта проблема в нашем регионе эволюционировала следующим образом: сначала, например, газеты говорили о нехватке площадей для размещения антикоррупционной информации, затем оправдывались тем, что им не хватает информационных поводов. При внимательном рассмотрении оказалось, что обе причины «не работают»: работа общественных советов и ежедневные экспертизы дают предостаточно антикоррупционных тем. Сейчас журналисты уже начинают говорить о том, что острые материалы на тему коррупции могут поставить под угрозу их безопасность – вплоть до физической расправы. Однако когда я прошу показать мне хотя бы одну статью, которая могла бы послужить основой для такой угрозы, обычно в ответ следует молчание.

- На мой взгляд, такая ситуация отчасти объясняется и тем, что, к примеру, заседания тех же общественных антикоррупционных советов порой бывают невероятно скучны и абстрактны: найти повод для написания более-менее любопытной статьи не всегда возможно.

- Согласен. Именно поэтому я добиваюсь того, чтобы такие советы не превращались в формальные «посиделки». Вот, допустим, в Вешкайме рассматривали на совете ход ремонта дорог. Ответственные воспроизводили одну и ту же информацию: сколько денег дали – сколько освоили.
Спрашиваю их о конкретике: смотрел ли кто смету работ, сколько машин дорожных материалов было отгружено? Ответа нет. Иными словами, только тогда, когда будет разговор о конкретных темах, конкретных случаях коррупции – тогда заседания советов будут результативны и, соответственно, любопытны для прессы. Впрочем, стоит отметить, что в 2011 году вешкаймский Совет по профилактике коррупции довольно успешно вмешивался в деятельность многих местных чиновников, восстанавливая попранные коррупционными проявлениями права граждан.

- В заключение: какое наиболее значимое Ваше достижение за время работы уполномоченным?

- В регионе сформирована реальная база для системной антикоррупционной работы – в каждом Министерстве, муниципалитете, поселении есть ответственный за эту работу. Важно также то, что разработаны объективные критерии оценки, по которым можно судить об эффективности антикоррупционной деятельности каждого такого ответственного. Это уже приносит результат: и в сбережении бюджетных ресурсов, и в устранении зон повышенного коррупционного риска, и в предостережении чиновников от соблазна создавать зоны коррупционных рисков и использовать их.
Сегодня созданы все предпосылки для объективной оценки того, насколько каждый элемент организационной структуры по противодействию коррупции влияет на снижение уровня коррупции в конкретных муниципалитетах. Такая оценка будет производиться уже в 2012 году благодаря внедрению в практику прикладной многофакторнои программы ежегодного мониторинга уровня коррупции. Эта система даст возможность самим ульяновцам оценивать эффективность антикоррупционной политики. А если сделано недостаточно или сделано плохо – всегда будет понятно, с кого следует спросить по всей строгости. Только таким путем мы сможем достичь нашей «невозможной» цели – снизить уровень коррупции в Ульяновской области.

Евгений Нувитов

«Ульяновск Сегодня» от 16.12.2011.